Нас не разбудит счастья клич

Простудный кончерто гроссо, - так оценили мой громовой чих в телефон. Чих произошел посреди разговора, скатившегося было в лирику - стиль был выправлен, да здравствует низкий жанр.

В горле першит и глаза бегают в поисках родного мохерового одеяла, собачьих носков, малины и "Фервекса". И не находят ничего, потому как - офис. Прибредаешь домой, открываешь рот, чтобы сказать "ушла помирать, сделайте музыку потише" - ХААА! Вокруг факса все забросано листочками с табличками и бланчишками, - параход плывет!
Все ж услышал мои молитвы тот, кого нет.

Смотрим.
Хмм.
Четыре долбаных контейнера. Спорим, что их вытянут последними. Спорим. что в конце смены. Спорим, что номера будут нечитаемы.
Да какие споры? Так и будет.

Обнаружила исчезновение диска Перголезе.
Зато выплыл Пендерецкий, чтоб ему в могиле не спалось.

Апдейт : Стабат Матер нашелся в коробочке от какого-то техномикса. Чудны дела твои...

(no subject)

Тихо-тихо сидеть, никакой водки и без всяких там трех разговоров по двум телефонам, из дому ни ногой, не думать о белой обезьяне, не наглеть с Хайнцем и Томасом, блеять овцой, быть овцой, глядеть овцой.
И - может быть - будет мне благо.
Только вот перед каштанчиками стыдно будет.
Ничего, я их пока в старую косметичку, она мягкая и уютная (ну может один оставлю. Нет, по одному в каждом кармане. И на клаву один.)

(no subject)

Полчаса болтала с П. Очень мило.
НО.

- Милый, скажи честно, кто платит за этот разговор?
- Что за вопрос?! Я, конечно.
- Пусть я буду невежлива, но мне бы хотелось деньгами.
- О чем разговор! Я же прилечу в субботу (и т.д.)

И прилетит. Но долг не отдаст, конечно. Иные привычки, иные приоритеты. То ли дело - просрать на болтовню сотню долларов.

Exempla

Жил юноша, быстрый умом, но неискушенный в людских обычаях. На ум его обратили внимание и уже было думали послать его на состязания с такими же, как он. Состязания же были объявлены правителем некой страны, славной своим богатством.

Юноша же был не только умом быстр, но и мнениями : высказывал их без оглядки на людей сильных и на обычай. Обычай же был таков : коль высказался, то за слова свои отвечай. Особо если слова твои сказаны про персону из числа сильных мира сего.

Сей же юнец вообразил, что ему дозволено то, что и людям, в листках за деньги пишущим. Помыслил ли он о безнаказанности или искренен был - то мне неведомо, а только составил он письмо, где угрожал смертью правителю той самой земли, славной богатством и силой, куда его позвали состязаться быстротой ума. Составил и метнул через океан.

Охрана же того правителя письмо прочла и решила : грамотей сей неопасен, а пусть-ка его поучат свои. Таких грамотеев надобно учить, пока малы, след свой заметать не научились и языком бренчат что коровье ботало. На состязания же умников решили его не пускать и выдали юнца головой правителям той земли, где жил он, ни о чем не ведая.

Изумлены были и юноша, и родичи его (на коих, видать, немалую виру наложат). Да делать нечего, повинились. Историю же сего юнца борзо для листков расписали люди письменные, коих бы драть не щадя.

Не дружу с собаками

скулит под окном
дождик щенком-сиротой
вдруг притворился