(no subject)
Oct. 2nd, 2002 11:38 pmЯ больше не могу.
Кончились чернила в принтере, а это, которое мониторит, говорит, что их там полно!
Я больше не могу.
Выключила принтер и царапаю перышком в толстой лохматой тетради, лежащей перед монитором который уж год и полной номеров телефонных и асечных, ума холодных наблюдений, номеров счетов и туевой хучи разнообразных реквизитов, меморий, сердца горестных замет, напоминаний о днях рожденья, скелетиков стихов и обрывков, обломков, драгоценного барахла.
Но если не разобраться с принтером, то чудесная тетрадь израсходуется и закончится.
Я этого не вынесу.
Завтра же, завтра. Подъем в семь. Звонок и еще звонок. И до победы. До правильно идеально отпечатанной пробной страницы. Не проклинайте меня, вы, те, кому позвоню еще до звонка будильника. Или проклинайте, но вам это не поможет, а мне все равно, я плюнула на приличия, я занята выживанием.
Тем более, что закат был багров и исполосован черными облаками, оранжево-синие огни "Статойла" прилетели с другой планеты, в рыжих огнях клены разгорались и ветер выл, и два каштанчика испуганно притихли в карманах и раз все равно Апокалипсис Армагеддонович, то чихать я хотела на приличия.
Кончились чернила в принтере, а это, которое мониторит, говорит, что их там полно!
Я больше не могу.
Выключила принтер и царапаю перышком в толстой лохматой тетради, лежащей перед монитором который уж год и полной номеров телефонных и асечных, ума холодных наблюдений, номеров счетов и туевой хучи разнообразных реквизитов, меморий, сердца горестных замет, напоминаний о днях рожденья, скелетиков стихов и обрывков, обломков, драгоценного барахла.
Но если не разобраться с принтером, то чудесная тетрадь израсходуется и закончится.
Я этого не вынесу.
Завтра же, завтра. Подъем в семь. Звонок и еще звонок. И до победы. До правильно идеально отпечатанной пробной страницы. Не проклинайте меня, вы, те, кому позвоню еще до звонка будильника. Или проклинайте, но вам это не поможет, а мне все равно, я плюнула на приличия, я занята выживанием.
Тем более, что закат был багров и исполосован черными облаками, оранжево-синие огни "Статойла" прилетели с другой планеты, в рыжих огнях клены разгорались и ветер выл, и два каштанчика испуганно притихли в карманах и раз все равно Апокалипсис Армагеддонович, то чихать я хотела на приличия.