(no subject)

Перекликнулись по аське - впервые! - с Антиком.
Миллион лет назад это все было, до нашей эры, - знакомство, город П. и вообще все, что ушло под воду и занесено песком, битым стеклом и илом.

Когда стала рассказывать сыну о разговоре и о том, что мы были за люди и что это было за время, он спросил: отчего все уезжали? Отчего Ирика, Ира с Лешей, отчего antik? - И меня прорвало.
О сирости и убожестве, о вранье как части общественного договора, о крысах и 18-метровой комнатке в общаге, о нищете и непокое. О "прежде" и "теперь" и о том, отчего мы аплодировали крушению 91-го и плюнули вслед прошлому. О нашем безбашенном дедушке и как он попер с пистолетом на гэбье, когда пришли арестовывать его друга, о вечно испуганной маме, о развеселой Лизетте, полжизни прятавшей себя и приемного сына под фальшивыми документами, о других - о тех, кто тоскует по нищете и страху, которые всех уравнивали.

Картинкам быта средней совецкой семьи он, кажется, не поверил. Очередям за молоком, обувью и прочим, партейно-комунячьим шабашам, бесправию, безысходности, спившимся в дым поселкам, да всему, всему теперь и поверить трудно. Но было же. - "Жизнь и быт гражданина Атлантиды".

Не подозревала о своей способности ненавидеть. До сегодняшнего утра.

Недоверчивый вопрос: "Ну вот Геныч летом хочет снова стопить в Прагу и меня зовет. Ты хочешь сказать, что нам бы не разрешили?" - Хрена бы в горошке вам разрешили, а не приработки на каникулах и не Прагу-Стокгольм.

Плохо, что не объяснить, откуда мы выбрались. И радостно за них.